Преступление и наказание

Он японец, он так видит. С ним «Преступление и наказание» видели и новосибирцы, пока не проснулись

Финальным показом Летнего Международного театрального фестиваля стала японская трактовка самого знаменитого романа Достоевского, зрелище с архитектурой и механикой сна.

По законам жанра

Человек в эпоху перемен — магистральная идея Летнего театрального фестиваля, прошедшего в Новосибирской области.

Театральный фестиваль в Новосибирске закрыла японская версия романа Достоевского

Режиссер сгенерировал сюжет по инженерии сна-кошмара.

Русская душа в японском прочтении: спектакль «Преступление и наказание» Мотои Миура

Поздним вечером 22 июня из театра «Глобус» вывалилась возбужденная толпа людей, которая с возгласами «А!», «Я знаю!» и «Пойдем!» тыкала друг в друга указующими перстами. Такой была реакция зрителей на последний аккорд летнего театрального фестиваля — необычный спектакль японского режиссера «Преступление и наказание» в исполнении Санкт-Петербургского БДТ. Мотои Миура давно уже питает слабость к русской классике и к Чехову, в частности. Спектакль по Достоевскому стал его первым опытом театральной постановки с российскими актерами и получил весьма противоречивые реакции зрителей. Судя по отзывам, кто-то не долетал и до середины этой психоаналитической реки и ушел в антракте, возмущаясь столь вольным обращением с нашим (и не только) классиком. Кто-то фонтанировал восторженными эпитетами и тренировал интеллект интерпретацией увиденного. К чести новосибирской публики, зал покинули немногие. Оставшиеся же делились на тех, кому «зашло», и на тех, кто мужественно ожидал, когда же, наконец, «зайдет». Тем не менее, по окончании спектакля публика приветствовала артистов бурно и тепло, и не только потому, что она у нас очень доброжелательная и вежливая, но и потому, что спектакль действительно затягивал и гипнотически завораживал, чего бы там понятного или непонятного ни происходило. Хотя режиссер явственно дал зрителям ключ к пониманию спектаклю: это не пересказ романа, он по мотивам романа! И это не только «Преступление и наказание» Достоевского, это еще и «СНЫ и страдания Родиона Романовича Раскольникова» Мотои Миура.