Наступившая осень, как обычно, тесно связана в нашем городе с театральным фестивалем «Балтийский дом», который давно уже стал приятной правильной традицией и настоящим ярким праздником для всех ценителей сценического искусства. Вне всякого сомнения, едва ли не самым заметным спектаклем насыщенной фестивальной программы стали «Мертвые души»  режиссера Андрея Прикотенко. Постановку представил один из лучших театральных коллективов страны – новосибирский  «Красный факел».

Великая поэма Гоголя здесь – многоголосная стройная сложная партитура, репетиция оркестра с дирижером по имени Павел Иванович Ч. Разыгрывается она в достаточно свободном незанятом пространстве, которое и позволяет героям чувствовать себя раскованно, и намекает собой на широту трактовок классического сюжета. В качестве оригинальных декораций – ну вот как будто бы поженились два магазина: «Мир света» и «Мир мебели». Лампы, лампы, лампы над головами, кресла, кушетки, диваны и столы раскиданы в пространстве. С аутентичными звуками тоже полный порядок: перестукиваются в такт невидимым дорожным колесам ложки, жалобно дребезжит балалайка, время от времени романтично вступает аккордеон.

Вереница помещиков с легкой режиссерской руки превращается в данном случае не в парад уродов, не в безобразную кунсткамеру, а в живописную любопытную подборку всяческих типов и типажей. Маниловы грезят наяву о счастливом будущем, но сладостный парадайз, розовый рай уже заранее отравлен необъяснимой тоской. Какая-то невеселая неприкаянность, общая внутренняя неустроенность подтачивает идиллическую картину мира. Прямолинейный господин Собакевич весьма груб, но зато проницателен: все про всех знает, мухе не даст пролететь. Палец в рот такому не клади – откусит. Между Чичиковым и Коробочкой в силу половых различий возникает заманчивое игривое влечение, пролетает сноп огненно-страстных искр, вспыхивает на мгновение безумная молния. Но, увы, шампанское допито, а сердце предсказуемо разбито. Это оказался короткий роман без малейшего намека на продолжение. Между Чичиковым и Ноздревым (даже и говорить несколько неловко) возникает не просто химия, там разворачивается атомная энергия в полный рост. Стереотипный мужлан, источник грубой силы здесь потрясающе смешон, нелеп до абсурда, мужественен до явной карикатурности. И даже знаменитая ноздревская псарня тут уже и не нуждается в упоминании, оставлена за рамками – когда такой колоритный персонаж перед нами, к чему эти избыточные детали? Зато состоится игра в шашки со всеми вытекающими: буйством эмоций, скандалами и драками. Внезапный Плюшкин здесь –  немолодой, но неплохо выглядящий для своих лет англофил и гедонист, ценитель всего многочисленно прекрасного. Знаменитая патологическая скупость тут никак не определяющая черта характера, а милая придурь, легкая изящная блажь, не более того. Разумеется, тут никак не обходится без губернатора, его дочки, его жены, и прочего светского общества  уездного города N. Все они непрестанно крутятся, вертятся, вращаются, танцуют и фланируют, создают общий фон, отвечают за механику спектакля.

На самом дальнем плане время от времени изящно перелетает невесомый бадминтонный воланчик – судя по всему, визуальный символ истинно желаемой для Чичикова судьбы: легкой и неприхотливой. Он бы хотел так жить, а не иначе, ему больше по нутру необременительные занятные приключения, свобода от скучных дел и навязанных обязанностей. Сам же Павел Иванович Чичиков, кстати, здесь какой-то удивительно простой и даже человечный, честно говоря. Не он такой, жизнь такая, как говорится. Его понимаешь, ему во многом сочувствуешь, к нему не получается испытывать презрение или отвращение. А самый мудрый-правильный-понимающий тут так и вовсе кучер Селифан, даром что пьет от этих рассуждений горькую. Загадочная русская душа восстает во всю свою мощь, раскрывается нараспашку, выворачивается наизнанку. Но ответа на многие по-настоящему важные вопросы даже этот мудрец из простонародья не знает.

В спектакле Андрея Прикотенко много скрытого от зрительских глаз внутреннего движения, чуточку суетливого, капельку заводного. Этот незримый моторчик тут работает отлажено и бесперебойно. Здесь хватает тонкого, истинно гоголевского юмора и аккуратнейших узнаваемых намеков (чего только стоит, скажем, фраза Who is mr. Chichikov?). Здесь проникает в душу музыка, оригинальный саундтрек чичиковских мытарств, звуковая дорожка для той самой птицы-тройки. Здесь небанальна и нетипична для этого текста сценография, продуманно сочиненная и воплощенная Ольгой Шаишмелашвили. Здесь подобраны совершенно невероятные актеры, для которых само существование в заданных образах зримо выглядит большим профессиональным наслаждением. Андрей Яковлев живо, интересно, лукаво воплощает Чичикова, под стать ему и Денис Ганин – кучер Селифан. Невероятно притягательна в роли Коробочки Ирина Кривонос. Абсолютный фаворит спектакля – Ноздрев, которого блестяще играет Константин Телегин. Обращает на себя зрительское внимание Владимир Лемешонок в роли Плюшкина.

Резюмируя, хочется признать: от происходящего в целом становится немного грустно, если не сказать больше. Все, что описал когда-то автор и воплотил в наши дни режиссер, так точно, метко, актуально, все настолько узнаваемо и привычно, что становится даже как-то не по себе от этой неизменности. И ответа на тот самый риторический вопрос из самого финала о направлении движения заветной птицы-тройки так до сих пор и не находится. А вот здесь уже не просто грустно – действительно больно. Бредем и поныне вслепую, не разбирая дороги.