Начиналось с Modern Talking
Концерт, кстати, получился замечательным — шутливо ностальгическим и всерьез лиричным. Обаяние Кости, которое, как известно его поклонникам, буквально зашкаливает, его красивый голос и талант создавать особое натяжение взаимопонимания между сценой и залом, песни — про шаланды, полные кефали, Дуню из Одессы, весенний лес и березовый сок, утомленных солнцем и лихой кейптаунский порт — рождали и на этот раз у слушателей улыбку до ушей и чудесное настроение.

— Константин, когда вы впервые взяли в руки гитару? В вашей жизни был момент, когда, услышав песню «Шаланды, полные кефали», вы вдруг подумали: «Да ведь это про меня: «И Константин берет гитару и тихим голосом поёт...»

— Нет, это старая песня, я ее с собой не ассоциирую. Мне ближе песни моей школьной дискотеки, какой-нибудь там Modern Talking. А до этого у сестры был магнитофон с нескончаемыми итальянцами. Я слушал и представлял себя известным певцом, у которого есть свой ВИА. Вот отсюда, наверное, берет начало моя любовь к гитаре... А взял я ее в руки лет в 13-14 лет. Специально не учился, во дворе азы осваивал. Потом пел в одном ансамбле, даже ездили, помню, как-то с концертами в пионерский лагерь, где исполняли песни Барыкина, что-то из репертуара «Веселых ребят»...

— А вот этот лозунг — «Искусство в массы!» — вам близок? Или профессия для вас означает что-то другое?

— Конечно, я думаю, что театр — место, где должно жить искусство. Где происходят самопознание и самоотдача. Как говорил Пастернак: «Цель творчества — самоотдача»... Но у государственного театра, кроме того, есть еще функция культмассовая, просветительская... Меня очень воодушевляют и вдохновляют, например, полные восторженного удивления детские глаза, где-нибудь в сельском клубе, куда мы привозим сказку...

— А такой формат общения, как сегодня, вам по душе?

— Да, я с удовольствием попел для зрителей. По-моему, это удачный способ для театра перед началом сезона напомнить о себе.

Этот загадочный Кустурица
Размышления о взаимоотношениях зрителей и творцов, как оказалось, и для меня, и для Константина, что называется, любимая мозоль. Телегин апеллирует к знаменитому кинорежиссеру Кустурице, мол, всем надо у него учиться — его фильмы в высшей степени художественны и в то же время зрелищны, интересны всем. Я не разделяю подобную точку зрения: фильмы Кустурицы, в общем-то, тоже элитарны. Даже та же «Черная кошка, белый кот», которую мой собеседник приводит в пример... Словом, не все так просто с рецептами для создания универсальных произведений и репертуара. Поэтому жаль, что в этом году из афиши театра уходит шекспировский «Макбет», где у Константина была главная роль и номинация на «Золотую маску», а до этого ушел и прекрасный спектакль «Смертельный номер» — при упоминании о белом клоуне, которого играл там Телегин, у меня до сих пор навертываются слезы... Поэтому перевожу разговор на актуальное:

— Константин, 20 сентября «Красный факел» откроет новый сезон, а каким для вас был сезон минувший?

— Очень насыщенным. Начался он с того, что в Питере, где мы были на гастролях, я снялся в двух детективных сериалах — «Время Синдбада» и «Гончие». И там, и там в четырех сериях изображал негодяев. Конечно, сериалы — это не серьезное кино, а способ заработать деньги. Но мне все было внове — и способ актерского существования, и атмосфера на съемочной площадке, и тот драйв с которым жила молодая и мобильная съемочная группа... Потом началась очень плотная работа в нашем краснофакельском «КаФе», где я являюсь арт-директором. Куда, кстати, всех зрителей, читателей газеты приглашаю на наши ретровечера. По пятницам, субботам и воскресеньям, после спектакля. Сегодня, например, мы выступали в костюмах из программы, где звучит музыка 40-60-х годов. Есть еще 60-80-е — музыка советских танцплощадок и 80-90-е — зарубежная эстрада того времени, рок-н-ролл. Несколько иное направление музыкально-литературные вечера, где мы читаем стихи и поем песни Вертинского и Окуджавы, есть Пушкинская, чисто литературная программа. В наших ретро-вечерах — их, скажем так, одесском блоке иногда участвует замечательный питерский актер Семен Фурман, который играет в краснофакельском спектакле «Поминальная молитва». Так как в новом сезоне по-прежнему будет играть в «Маскараде» Александр Балуев, хочу заманить сюда, в «КаФе» и его. Он сказал, что «не против попеть» у нас. Думаю, приглашать также других интересных артистов, приезжающих в Новосибирск на гастроли. Так что эта наша площадка заживет с новой энергией.

— Что лично для себя ждете от нового сезона?

— Кроме театра, а также работы над программами «КаФе» есть еще один род деятельности, я бы не назвал это антрепризой, потому что с нами в прошлом сезоне начала работать очень хороший режиссер Анна Зиновьева — мы сыграли с Ирой Кривонос в поставленном ею спектакле «Скамейка». И это, на мой взгляд, очень интересный опыт: я понял, что антреприза может быть интересна в равной мере и зрителям, и актерам. Недавно Аня нашла замечательную пьесу для нас с Владимиром Лемешонком. То есть в этом направлении образуется еще одно, творческое товарищество, надеюсь, скоро приступим к репетициям.

«Я не люблю споры»
— И все-таки не идут из ума ваши клоунские роли — в «Смертельном номере», спектакле «Без слов». В их пронзительном обаянии есть какая-то загадка... Вы, Костя, наверное, белый клоун, или это не так?

— Конечно, я клоун, кривляка. Это немногие знают, но я это знаю в себе. Белый клоун — самопогруженный, рефлексирующий, интровертный, плачущий в глубине души.

— Это часть вашей личности, и все же, как вы с этим персонажем справляетесь, уходите в себя или приструниваете его?

— Это, действительно, часть меня — я такой рефлексирующий, сомневающийся самоед. И на самом деле с возрастом это не проходит, а только усугубляется. Но когда уже совсем невмоготу, я стараюсь принимать течение моей жизни таким, как оно есть: что должно произойти — произойдет. Нужно просто понимать, ЧТО с тобой происходит... В общем, я созерцатель, а не борец. Я не люблю споры. Не считаю, что в спорах рождается истина. В спорах рождается только неприязнь и вражда. Ведь как учат философы, мир не существует в объективном виде, он только наше представление о нем. То есть у каждого свое представление на одни и те же вещи. Поэтому, считаю, глупо доказывать, что твой взгляд самый верный. Если ты хочешь изменить мир, говорят умные люди, меняй себя, меняй свое отношение к миру, лучше — на позитивное.

— Кто вам близок, симпатичен, может быть, даже ваш кумир, из артистов, работающих именно в клоунском амплуа?

— Мои кумиры с точки зрения профессии и не только профессии, они все в советском кинематографе. Люди, которые представляли советскую театральную школу, сохраняли в себе манеру игры по системе Станиславского. Особенно люблю клоунов — Леонова, Евстигнеева. У них очень органичный юмор, самоирония, умение посмотреть отстраненно на себя и на жизнь, посмеяться над ситуацией, над собой. А это, на мой взгляд, высочайшая мудрость.

БЛИЦОПРОС
— Самое яркое событие, впечатление в вашей жизни за последнее время?

— Рождение дочери. Мне 40 лет, это мой поздний ребенок. Софии сейчас год и четыре месяца. Сыну — 12 лет, а старшей дочери от первого брака — 19 лет.

— Самое большое желание — может, даже мечта?

— Моя мечта связана с профессией. Сняться в кино, в большой хорошей роли у Андрея Звягинцева. Если не у него — просто у хорошего режиссера. Пусть даже я себя тут не реализую, даже если не получится, но, по крайней мере, была попытка... Все никак не могу перестать беспокоиться, и все жду, когда это произойдет.

— У вас есть какой-то девиз, фраза, которую вы говорите себе в трудную минуту?

— В последние недели и дни, когда мы не зарабатываем на спектаклях, я себе говорю — и мне это помогает, успокаивает! — что у Пушкина были гораздо большие долги, чем у меня...

ФАКТ
За один час работы кассы театра «Красный факел» на спектакли нового сезона было продано около двухсот билетов на сумму 90 000 рублей.