НОВОСИБИРСКИЙ театральный сезон завершился двухнедельными обменными гастролями Омского академического театра драмы на большой и малой сценах театра «Красный факел». Плановый чейндж поразил не столько исполинскими масштабами турне, хотя семь вывозных спектаклей по нынешним меркам — объем весьма солидный, сколько мощным зарядом энергии и титаническими усилиями коллектива, вложенными в работу на чужой площадке. Представив ведущие постановки репертуара, омичи не привезли в столицу Сибири ни одной откровенно коммерческой постановки, которые в главном театре города отсутствуют, зато с готовностью продемонстрировали высочайший уровень театральной культуры. Эдакий драматический haute couture, с ловкостью комбинирующий добротные литературные материалы с ведущими трендами современной режиссуры, качество постановочного кроя — с разнообразием жаровых фасонов, изысканность актерского исполнения — с богатой художественной отделкой, а зрелищный эпатаж — с умеренным пафосом слога.

За последние полгода столицу Сибири настигли три театральных «обменника». Незаметно проскочил Барнаул со спектаклями Алтайского краевого театра драмы им. В. М. Шукшина, вызвал пристальное, почти медицинское любопытство Красноярский театр драмы имени Пушкина, наконец, исполнила коду прославленная Омская драма. Надо сказать, образцовый финальный аккорд дался омичам непросто. Труппа прибыла в наш город в не самое удачное время — на старте «мертвого сезона». Добрый новосибирский зритель, почуяв долгожданную жару, потянулся на дачи и пляжи, откровенно манкируя деликатесным театральным предложением. Первые спектакли Омского театра драмы проходили в зияющем пустыми креслами зале, что у местных ценителей вызвало удивление и оторопь.

В ГОЛОВАХ не укладывалось, что театр, заслуживший и сохранивший статус главной театральной легенды за пределами Москвы и Петербурга, не нашел в Новосибирске благодарного зрителя, что труппа — законодатель региональной театральной моды, не уступающая в широте и глубине театральной мысли лучшим столичным коллективам, — оказалась нашей публике не по зубам. И это не считая откровенного нежелания пришедших на спектакли идти навстречу незнакомым артистам.

Такого приступа зрительского недоверия и снобизма, признаюсь честно, я не наблюдала давненько. «Мертвый сезон» породил абсолютно «неживого» зрителя, который каменным монолитом застыл перед сценой и не принимал никаких театральных условностей. Действие спектакля двигалось по рельсам зрительского восприятия с жутким скрипом и хряском, усугублялось техническими подвохами новой сценической площадки, а артисты выкладывались так, что за них становилась страшно. Как бы патетически это ни звучало, но актеры Омской драмы действительно вели бой не на жизнь, а насмерть — «утром стычка, в полдень битва, к ночи бой, сраженье в ночь». Стену, выстроенную публикой, гости пробивали в буквальном смысле собой — собственными телами, талантом, душами. На ходу умасливали заржавелые рельсы. Измором брали квадратуру сцены. Прельщали зрителя, прикармливали, приманивали и таки вывели на откровенный разговор. Публика сняла маску, сдалась, растаяла и влюбилась в Омскую драму безоговорочно. Пустоты в зале примерно к середине гастролей пропали, но каждый спектакль по-прежнему игрался, как в последний раз.

Прошедший «обменник» стал событием со всех сторон историческим — как возрождение региональных гастрольных бартеров и, конечно же, как восстановление контакта с новосибирским зрителем, который, как ни крути, говорит на другом театральном языке. В последний раз омичи гостили в столице Сибири 18 лет назад. Тогда на демонстрацию репертуара был отведен целый месяц. Этим летом гостям из Омска отводилось на самопрезентацию всего две недели. «Если Новосибирск — административная столица Сибири, то Омск по праву может считаться театральной столицей Сибири и третьей культурной столицей России после Санкт-Петербурга и Москвы, — отметил директор Омского академического театра драмы Виктор Лапухин. — Гастролями в Новосибирске наш театр закрывает 137-й театральный сезон. Мы очень часто бываем на различных фестивалях. Много ездим по Европе, России и с удовольствием сотрудничаем с Сибирью. Финансово для нас нынешние гастроли — дело убыточное. Но о прибыли мы не думаем. Наш приезд, равно как и выступление «Красного факела» в Омске, направлен исключительно на зрителя. Количество проданных билетов для нас не принципиально. Мы везем основной репертуар и надеемся вызвать у новосибирской публики душевное волнение».

Гастрольная афиша Омского театра драмы хоть и понесла ряд потерь (омичи не смогли привезти в Новосибирск ряд репертуарных изысков, поскольку спектакли не вписались в габариты краснофакельской сцены), выглядела «ликующе и сбалансированно». По словам главного режиссера театра Георгия Цхвиравы, в основе выездного отбора лежал исключительно художественный критерий: «Мы постарались привезти в Новосибирск самые разные названия, представив самый широкий спектр спектаклей и всю труппу нашего театра. При этом в нашей афише представлены только знаковые для Омской драмы названия, наиболее полно отражающие творческую жизнь нашего театра: «На всякого мудреца довольно простоты» Александра Кузина, «Дембельский поезд», «Чертова дюжина» и «Поздняя любовь» вашего покорного слуги, «Зеленая зона» и «Дачники» Евгения Марчелли и «Леди Макбет Мценского уезда» Анны Бабановой».

Репертуарная политика Омской драмы, о чем можно судить по прошедшим гастролям, не агрессивна и не навязчива. Художественное руководство не размахивает жесткими рамками тенденций, жанров и течений, но имеет четкое эстетическое представление о формате — крепкий режиссер плюс хорошая драматургия минус коммерциализация. «Мы приглашаем известных, зарекомендовавших себя режиссеров и стараемся оставаться некоммерческим театром, который не играет Куни и ему подобных. Конечно, у нас есть коммерческие спектакли, но это не те названия, за которые может быть стыдно. В ловушку легкодоступной кассы мы стараемся не попадать», — резюмирует главреж Омской драмы. И в этом, по нынешним временам в отчасти донкихотском, подходе — большой урок для новосибирской сцены, которая то и дело идет на сделки с совестью, отвечая наиболее примитивным зрительским потребностям.

Сознательно не берусь описывать все увиденные мной на гастролях омского театра спектакли. Это тема отдельного, большого и серьезного разговора, уложить который в объем одного газетного материала не представляется возможным. Однако на самых захватывающих приметах омского времени в Новосибирске остановлюсь. Меня притягивает умение Омской драмы работать с новым текстом. Какими-то совершенно колдовскими режиссерскими и актерскими приемами омичи умудряются превратить мутный поток современной драмы в прозрачный целительный источник, ключ, который бьет живой водой из недр драматургической традиции, счищая пыль с театральных кулис и пробуждая зрителя. Восхищают и отношения с классикой. Режиссеры, сотрудничающие с Омской драмой, умеют утонченно жестикулировать культурный код и не боятся взрывать исхоженные тропы. Постановщики смело идут на техногенную катастрофу текста, но на удивление получают не выжженные дотла земли, а новую жизнь, хранящую память предков, адсорбирующую боль и дерзость наших дней, несущую в себе приметы нового времени и порождающую театр мечты.

Мой глаз радует профессиональная подготовка омских артистов, которые одинаково ловко вписываются в любой жанр, эпоху и костюмы, будь то грубая солдатская форма конца XX века, дворянская классика, элегантные наряды русского модерна, барачные тужурки или холщевые рубахи «темного царства». Актеры Омской драмы не столько играют, сколько живут на сцене, и чья природа ими владеет — актерская или подлинно человеческая, большой вопрос. Омичам свойственны красивый, сугубо театральный жест и неиссякаемый темперамент, истинный профессионализм и уникальная индивидуальность. Омские дамы прекрасны и обаятельны во всех возрастах и амплуа, а мужчины — фактурны, брутальны и могущественны даже при самом изощренном режиссерском суждении. Мне импонирует мягкий интеллигентный подход Омской драмы к ведению театрального дела. Уважение к зрителю и легкая старомодность взаимоотношений с публикой. В конце концов, я просто горжусь новой встречей с чудесной «Зеленой зоной» и смелыми «Дачниками» Евгения Марчелли. Это те театральные впечатления, которые открывают дорогу в большой мировой театр и хранятся на полке воспоминаний дольше, чем живет подаривший их зрителям спектакль.